Важные высказывания архитектора Сергея Скуратова

Один из лучших российских архитекторов — про уход от украшательства, причину модной «небоскребной» болезни, про то, как новое в архитектуре померить со старым и почему архитектор в России — больше, чем архитектор.

Про архитектуру и архитекторов

Архитектура рождается из влечения к месту — твоего влечения. Оно может быть разным: теплым, холодным, страстным, скрытым — но влечением. Нужно нащупать правильную конфигурацию этого места. Вот из чего рождается архитектура. Нужно понимать, что решение на самом деле — в метафизическом смысле — только одно. В каком-то смысле это место уже знает, как оно должно выглядеть.

Человечество устает от роскоши. И этот период усталости можно рассматривать как попытку докопаться до сущности вещей. Истина в простоте. Суть архитектуры — в передаче «теплоты» творца людям. «Теплота» реализуется через гармонию. Гармония осознается через линию. Линия — это граница. Последняя разделяет пространства, плоскости, материалы, свет, тень и т. д. Современная архитектура лишила себя украшений, потому что они не нужны. Детали — да, они необходимы человеку для того, чтобы адаптироваться, найти свой масштаб в пространстве. Плюс детали выполняют чисто утилитарные функции. Уход от украшательства — нормальная тенденция, но это не голый функционализм. Кроме него существует масса других направлений. Например, современный чувственный минимализм, экспрессионизм, деконструктивизм, геоморфизм, бионика.

Небоскребы — это мощный жест, акт воли, если хотите. Акт, продиктованный идеей прогресса, когда общество достигает высокой степени технического и финансового развития, и важной целью становится демонстрация своей уникальности, достижений. И власти над природой в том числе. В природе же нет небоскребов. Есть горы, скалы, которые невозможно повторить. Эмоционально небоскребы — это амбиция в чистом виде. То, что строительство небоскребов охватило всю Россию, — это какая-то модная болезнь, как прыщи на лице подростка, следствие неправильного и неравномерного роста. Чем быстрее это пройдет, тем лучше.

Про диалог истории и современности

Никогда в 17 веке под 15 век не строили, каждая эпоха оставляла свой след. Оставлять в 21 веке следы, имитирующие 18-19 века, на мой взгляд, просто неприлично по отношению к мировому культурному процессу. В этом смысле я принципиальный модернист.

Современная архитектура может быть сильным и достойным собеседником в диалоге с архитектурой исторической. Просто для этого она должна быть умной и деликатной. Потому что историческая архитектура — как мама, она тебе дорога, ты её любишь, но это не значит, что ты должен её во всём копировать. Новое внутри старого неизбежно, просто надо искать точную форму.

Архитектура — это сиюминутный слепок общества, моды, глубинных социальных процессов. Важно, чтобы люди могли отнести каждое здание к определенному историческому периоду. Своим первым заказчикам я говорил: «Вы хотите дом с колоннами и львами? Тогда начните с себя: сюртук, карета, сортир во дворе». Но они хотят ватерклозет и «Бентли». А продавать хотят дом с колоннами, потому что он стоит дороже.

Про архитекторов в России

В России архитектура никогда не была национальным достоянием, предметом поклонения, как, например, в Италии. Следствие этого — ситуация, при которой архитекторы никогда не становились национальными героями. Сейчас во Франции есть Жан Нувель, в Англии — сэр Норман Фостер, в Голландии — Рэм Кулхас, в Америке — Фрэнк Гири и Ричард Майер. Всё это, заметьте, развитые страны. А у нас? Помните фильм «Андрей Рублев», где архитекторам и художникам после завершения работы заказчики выкололи из ревности глаза, чтоб не построили что-нибудь подобное в другом месте?

Хороший архитектор в России — это борец. Чтобы построить дом, нужно быть Ильей Муромцем или Степаном Разиным, как минимум. Ведь самая большая проблема — не нарисовать дом, а его построить. Нарисовать дом у нас ещё могут, сделать рабочую документацию — уже сложнее, подобрать конструкторов-инженеров — ещё сложнее, построить дом, довести проект до конца — самое трудное.

Иностранным архитекторам сложно проникнуться нашим пространством. Потому что они не живут здесь, их не очень волнуют наши проблемы. То, что делают даже самые талантливые иностранцы, похоже на открытки, на поверхностные слепки. Их экстравагантность и новаторство конструкций вызывают ажиотаж, но западная вещь, вырванная из контекста, не может существовать в России. Для этого нужно сначала изменить всё российское общество. Потому что завтра дядя Вася придет с отверткой чинить ваш дом, построенный за миллиард долларов. И тогда всё, конец. Ваш умный дом перестанет быть умным.

Про себя

Должно быть мой архитектурный вкус уже сформировался и законсервировался. Меня удивляют всё более простые и лаконичные вещи. Нравится идея о том, что надо добиваться максимального результата минимальным количеством средств.

Как ни странно, не очень люблю русский конструктивизм. Он для меня какой-то слишком рабоче-крестьянский, что ли. Какой-то весь по ранжиру. Они изобретали новую форму для всеобщего употребления. А мне она не нужна, я терпеть не могу «как все». Я даже дышать не хочу, как все.

Мне дико нравятся старые крепости; романские замки с громадными глыбами стен и башен; псковско-новгородская архитектура, кривая, с угловыми окнами; старые кирпичные дома в Шотландии; финн Аалто с его медью; капелла в Роншане Корбюзье, с ума от неё просто схожу. В ней есть всё — и Псков, и Рим, и романские соборы, в ней столько метаморфоз... Итальянцев обожаю: Сиену, Сан-Джиминьяно, Ассизи, Урбино.

Очень люблю пространства с диалогами фактур: люблю кирпич, в нём есть природа намешанной глины, неровность, разноцветность; люблю пережженный металл, в котором через ржавчину проступает синева; люблю медь с патиной. Лаконичность, чистота решения, энергия архитектурного жеста — ценности, которые пришли к нам из модернизма, во мне очень сильны. Не могу делать сухие минималистичные вещи: мне скучно.

Люблю «Рабов» Микеланджело, потому что в их незавершенности таится больше, чем в готовом произведении...

Наверное, я страшно тщеславный человек. Когда ты видишь, как снимаются леса с дома... Ни одно человеческое удовольствие не могу с этим сравнить.

Фото Сергея Скуратова для анонса статьи: savransky.livejournal.com